Многие сказки начинаются с того, что добрая мама умирает и для подросшей девочки начинается период инициаций — испытаний, которые помогают на пути взросления и в конце концов приводят к женскому счастью.
К-П. Эстес в своей знаменитой книге «Бегущая с волками» по этому поводу пишет…
В сказке процесс инициации начинается после того, как добрая и любимая мать умирает. Ее нет, больше никогда она не погладит Василису по голове. У каждой из нас – у каждой дочери – наступает время, когда добрая мать души, прежде служившая нам верой и правдой, превращается в слишком добрую мать, которая из-за своей чрезмерной опеки начинает мешать нашему отклику на новые задачи, а значит, и более глубокому развитию.
В естественном процессе нашего взросления слишком добрая мать должна все больше бледнеть и наконец совсем растаять, чтобы мы могли сами по-новому заботиться о себе. Хотя мы навсегда сохраняем частицу ее тепла, этот естественный психический переход оставляет нас одинокими в мире, который относится к нам совсем не по-матерински. Но погодите: эта слишком добрая мать – нечто большее, чем может показаться на первый взгляд. Под одеялом она прячет куколку, чтобы вручить ее дочери.
Да, за этим образом скрыто что-то от Дикой Матери. Только слишком добрая мать не может до конца это выразить, потому что она – мать наших младенческих лет, это та благодать, которая необходима каждому ребенку, чтобы укрепиться в душевном мире любви. Поэтому, пусть даже эта слишком добрая мать может жить и оказывать влияние только до некоего рубежа в жизни девочки, здесь рядом со своим чадом. — отрывок из книги
Так оно должно быть в естественном ритме взрослеющей девочки. Но часто в жизни и практике консультаций сталкиваюсь, наоборот, с жаждой этой доброй мамы — спокойной и излучающей, теплой и ласковой доброй мамы — «той благодатью, которая необходима каждому ребенку, чтобы укрепиться в душевном мире любви», — о которой пишет Эстес.
Не опекающей своей заботой, суетящейся мамы, той мамы, которая не видит саму дочь за своими усилиями, стараниями быть хорошей матерью или за своими проекциями, ожиданиями (у меня не получилось — пусть у дочери все будет и т.п.).
А той теплой мамы, в теплом, ласковом взгляде которой хочется согреться. Той теплой мамы, к которой хочется забраться на коленки, укрыться от всего мира в теплых объятиях. Той мамы, которая погладит по голове, ободрит, одобрит и никогда не наругает…
Хочется, чтобы такая мама присутствовала и стабильно была теплой, выдерживающей разные эмоции (не бросая, не будучи хаотичной, или в перепадах настроения, или постоянно тревожащейся) и очень доброй сердцем.
Доброй не в плане «сахарной» как сладкая вата, когда вроде бы сладко, но что-то слипается внутри и от этого еще больше хочется, но уже свежего живого источника тепла и сладости.
Полной той доброты, которая растапливает замороженные внутри части, той доброты, которая исцеляет. Той доброты, которая «обезоруживает» (а многие женщины «вооружены до зубов» самыми разнообразными защитами), которая способна проникнуть за защиты, за броню, которую многие женщины привыкли носить. Той доброты, которая проникает глубоко — туда, где находится уязвимое женское начало, мягкое как нежное тело моллюска.
Это женское начало могло спрятаться в разных возрастах — от маленькой девочки до бунтующего подростка, оно могло застыть, заморозиться, забыть о том, каким является на самом деле.
И чтобы внутри все эти части оттаяли, всё наполнилось теплом, согрелось и открылось миру в своей красоте и начало активно развиваться… Согреваться внутри ощущением теплой материнской заботы. От такого чувства доброты у меня текут слезы, тают снега, исчезают пустыни…
И пока такой доброй мамы внутри нет, такого отогретого нутра и сердца, то трудно развиваться дальше, проходить испытания — быть отважной Василисой, которая не боится идти к Бабе Яге за светом, быть кроткой Настенькой, которая спокойно отправляется к Чудовищу и т.п.
Не значит, что невозможно, но гораздо труднее понять, что такое смирение, мудрость, когда стоит промолчать, а когда спросить — потому что доступ к ним будет закрыт, а точнее перекрыт травматичным опытом.
Так где же взять добрую маму?
Для тех, у кого ранние травмы в области контакта с теплой, доброй мамой (например, у тех, кто бесконечно проваливается в поиски любви или тем, кто бесконечно заботится о других, но при этом с трудом чувствует заботу о себе или вовсе не чувствует), подойдет работа с подругой, бабушкой, сестрой, женским тренером или терапевтом, которая подошла бы на эту роль — внешнего источника тепла, живого материнского тепла.
По одной простой причине — травмы или дефициты (что тоже очень близко к травме) пришлись на тот возраст, когда вы как ребенок были очень зависимы от внешнего объекта — от тех, кто за вами ухаживает и чувствовали бессилие и беззащитность, свою слабость и невозможность получить то, в чем так отчаянно нуждаетесь.
В таких случаях оказывается трудным или практически невозможным любить себя самостоятельно, так как нет опыта любви снаружи, от которого внутри бы сформировалось и закрепилось это ощущение тепла и любви (даже если оно и было — травма может перекрывать весь тот позитив, который был в детстве).
И тогда очень важно, чтобы в вашей жизни какое-то время присутствовал этот внешний объект, который мог бы побыть источником тепла, стабильным источником, который присутствует регулярно.
Одновременно с таким теплым объектом постепенно появляются переходные объекты (классический переходный объект у ребенка — это игрушка, с помощью которой он успокаивается самостоятельно) — т.е. становится возможным черпать тепло еще и в других местах — случайных улыбках, добрых книгах, бережных объятиях.
Именно поэтому терапия работает — потому что есть внешний устойчивый объект, который с теплом относится и помогает выстроить эту внутреннюю опору заботы о себе.
Когда этот объект есть, он постепенно впитывается и интроецируется, т.е. становится внутренним источником, с помощью которого вы учитесь дарить себе тепло самостоятельно — вы уже знаете, как любить себя и умеете это делать. И через какое-то время становитесь способными сами генерировать тепло, становиться источником — быть теплой по отношению к себе и близким.
Такой терапевтический путь может быть долгим, в зависимости от глубины травмы. Но он того стоит, потому как пройдя всю боль потери материнской теплоты и восстановив её, становится возможным раскрываться самым прекрасным женским качествам и состояниям.
В следующей части я расскажу о самостоятельном пути — поделюсь тем опытом, который мне пришлось пройти в восстановлении этой способности к теплоте и внутреннего образа теплой мамы.
С радостью, Евгения Медведева