Самое ценное, что я вспомнила английский и в групповых упражнениях говорила, хоть очень волновалась. Так как сначала надо почувствовать, что в поле, осознать, перевести и сказать на английском. Но для начала запомнить фигуры и суть упражнения, которые предлагает автор упражнения поставить. Я обычно их записываю подробно, потому как могу забыть.

Так вот на английском я гораздо быстрее их схватывала и запоминала, чему я несказанно удивилась. Еще удивительнее было, что на каком бы языке человек не говорил, какую бы историю он не приносил, его можно понять.

В разных странах свои исторические особенности, например, противостояние между Индией и Пакистаном. Или история потомков коренных народов ныне цивилизованных стран, включая Австралию и Канаду. Там волосы дыбом встанут, не только у нас историческое наследие достаточно тяжелое.

Несмотря на все различия, если выйти на уровень «человек-человек», на уровень чувств и того, что происходит в поле (как энергия, не как конкретное событие, а как «энергия» потери, разрыва, горя, незакрытой границы и т.п.), то случается и контакт, и возникает ощущение понимания друг друга, кем бы кто ни был. Это потрясающее ощущение.

В целом выступлений было много, были расстановщики из Австралии, Турции, Израиля, Румынии, Австрии, Индии, Бразилии, России.

А география слушателей — от Японии до Гавайев. Зацените степень распространения направления системных расстановок (семейных и структурных) и степень причастности к мировому сообществу.

Хотя кажется, что направление расстановок «constellations» (они же переводятся как «созвездия», что весьма символично) не такое большое, базовые принципы известны. Но при этом каждый выступающий работал настолько по-своему, что нельзя было сказать «это классическая расстановочная работа», это скорее из «области расстановок».

И мне кажется, что тенденция миксования расстановок со смежными направлениями психологии (эзотерики тоже) со временем только усилится, они будут проникать друг в друга, становясь еще эффективнее. Их будет объединять работа в поле/с полем.

На конференции не было звезд большой величины, типа «больших немцев», это малая конференция. Нашу страну бессменно представляла Елена Веселаго, хотя мне кажется, у нас сильная расстановочная школа и мой учитель Майя Трусова тоже могла бы делиться опытом, как и многие другие давно практикующие расстановщики нашей страны (и это было бы интереснее и содержательнее многих выступающих).

Мне запомнился итальянец из Флоренции (имя не помню), он такой экспрессивный, настоящего итальянского темперамента. Такое чувство, что он не готовился к выступлению — что вспомнил, то и говорил, при этом местами был невероятно точен.

Он поднял важную, на мой взгляд, тему. Многие, кто приходят на группу в качестве заместителей и клиентов, испытывают сильные, довольно ясные и глубоко проживаемые чувства. А у многих как раз сбит внутренний компас касательно чувств (и в целом внутренних ориентиров, что со мной).

И с одной стороны, участие помогает наладить внутри себя такой контакт, а с другой, может возникнуть зависимость — когда люди раз за разом приходят за чувствами и могут проживать их только на группе. А за чувствами стоит возможность контакта, связи, принадлежности — почувствовать что-то такое базово глубокое и настоящее, что в обычной жизни утеряно или не ощущается в такой степени.

В отличие от привычной жизни, когда в большей степени задействованы ментальная сфера и эмоциональность, опытные заместители знают, что чувства проживаются более глубоко, более чисто (даже если они противоречивые, например, любовь и злость одновременно), более телесно, будто они протекают через все тело.

Многих присутствующих накрывает неспециально — они начинают проживать свой процесс, что-то внутри приходит в движение. Иногда это движение достаточно ощутимое, сильное. Кого-то эмоционально разрывает и эмоции выходят потоком.

Собственно одна из задач расстановки выйти на первичные чувства — а они кратки, ярки, аутентичны, вызывают эмпатию, не опираясь на внутреннюю реальность (фантазии, представления и пр.).

Именно такие чувства помогают соприкасаться с чем-то настоящим — жизнью и любыми ее процессами, смертью, будущим, семейными историями. Это, конечно, не самоцель любой психологической работы, но в расстановках такое движение поля, что часто выводит на первичные чувства, которые не были прожиты, и люди плачут или по-другому выражают и таким образом проживают.

По своему опыту заместительствования (равно как и работы — через какое-то время начинаешь понимать, что в поле приходит в движение), через какое-то время чувства становятся ярко ощущаемыми и довольно ясными.

Так вот он вскользь поднял вопрос зависимости от таких ярких эмоционально-чувственных состояний. Особенно если в обычной жизни, у человека много пустоты, суеты, одиночества, боли или скуки, обыденности.

Это неплохо, если использовать как инструмент для раскрытия своей эмоционально-чувственной сферы. Например, я сейчас довольно ярко воспринимаю музыку, ходила на Гергиева, хотя раньше была довольно равнодушна.

А если это начинает подменять жизнь, вот на это стоит обратить внимание — этот механизм в психике почему-то зафиксировался как базовый, скорее всего, чтобы таким образом почувствовать себя живым. Как минимум, это стоит учитывать.

Еще один выступающий Нир Эстерман (его запомнила по имени) немного говорил про теневую работу и расстановки теней (понятие не имею, что это такое) и подробнее рассказал про принадлежность.

Принадлежность — это не только базовый закон системы (каждый имеет право на принадлежность), это и базовое право, и базовая потребность, которая обеспечивает безопасность (главным образом, выживание).

При этом у каждой системы есть свои правила — если ты такой/так себя ведешь, то ты наш, и часто за право принадлежности, за свою лояльность, право быть своим человек платит чем-то своим.

Как в мультике «Тайна Коко», помните у мальчика отбирали гитару. У нас все сапожники — и ты будь таким, не важно, к чему ты стремишься. Это может быть так очевидно, а может тоньше — какие-то определенные чувства приняты, а о каких-то будто забывают, как только они хоть как-то проявляются.

Например, у нас все интеллигентные и не злятся, или у нас выбирают благополучие и стабильность, а не любовь. В разных семьях проявляется по-разному.

И перед человеком часто встает выбор — куда принадлежать — собственной тяге к чему-то (своему выбору) или семье. Порой это могут быть взаимоисключающие штуки. И ребенок, как правило, автоматически выбирает принадлежать семье, а у взрослого появляется выбор.

И он предложил интересное упражнение — поставить 3 фигуры (настольные) — Я, «внутренняя принадлежность» (inner belonging), «семейная принадлежность» (family belonging) — треугольником.

И исследовать их, начиная с внутренней принадлежности. При необходимости рядом с ней поставить фигуру, которая представляет собой что-то, что поддерживает «здоровую внутреннюю принадлежность» (healthy inner belonging).

В целом интересно поощущать и разницу между этими двумя фигурами. Что меняется, когда внутренняя принадлежность обретает более здоровую форму?

Дальше за «семейной принадлежностью» поставить одну «тень семьи» (family shadow) — что-то, чем или кем я не могу быть/иметь/соприкасаться, если я хочу принадлежать моей семье.

И далее по необходимости фигура «история» — что-то, что случилось в родовой истории, и одним из результатов было — что-то ушло в тень семьи. Можно дополнить фигуркой «предок» — с кем это связана эта история.

Пример из последней расстановки — в роду потеряли алмазный заводик, а вместе с ним ценность материального имущества, владения и умения создавать материальные блага и благосостояние, само понятие «ценность» будто схлопнулось и ушло в тень — нельзя, не имеет значения.

В моем упражнении любовь обернулась трагедией, поэтому решили, что мы как семья больше не про любовь. У меня было ощущение глубокого отказа от любви как того, что не способствует выживанию и даже разрушает.

Кто или что было исключено в то время? — Человек, убеждение, память о событии, чувство, способность, принадлежность к чему-то (например, религии, сословию, национальности)… что-то, что нужно вернуть обратно в семью.

И дальше можно посмотреть на это, найти место в своем сердце, в сердце семьи — «ты принадлежишь сейчас» или любые другие слова. Сейчас нормально быть в контакте с тем, что было в тени. Оно — наше (мое).

И в завершении упражнения мы находили место для фигуры «integrated belonging» — something that connects inner belonging and family belonging in harmony. Это объединенная или комплексная принадлежность — то, что соединяет гармоничным образом внутреннюю и семейную принадлежность.

Для меня это было одно из самых глубоких упражнений той международной конференции. А еще очень понравилась эмоциональная пластичность выступающего и его мужская часть, от чего он работает мягко, но глубоко и точно. Очень откликается такой подход.

Остальное с конференции, если будут силы, опишу, если нет, оставлю себе в копилку личного опыта и рабочих инструментов.

Евгения Медведева